От автора

Мои представления о будущем отнюдь не утопичны, но и казаться в глазах других пессимистом мне вовсе не по душе. Я не жду положительных отзывов, но всё же рассчитываю, что мой рассказ заставит хотя бы на секунду задуматься - "а что будет, если...".
Есть ли у нас вообще моральное право говорить о "плохом" и "хорошем" будущем? Даже 2100 год, такой далёкий 22 век, вскоре станет чьей-то, пусть даже не нашей, реальностью, обыденностью. Будущее - это то, что мы своими руками создаём прямо сейчас, ведь, как говорил в своё время Жак Фреско: "Будущее никогда не бывает случайным — его творят".

Так ли сложно предугадать то, что ждёт следующие поколения? Может быть, и непросто, но вполне возможно. Предположения, теории, гипотезы и мечты - не всё из этого воплотится в реальность, но что-то станет возможным. Вспомните того же великого писателя Жюля Верна, который верил, что человеку совсем не нужна магия, чтобы создать подводные лодки, летательные аппараты, акваланги, даже чтобы покорить космос, - выдающегося интеллекта и капельки интереса будет вполне достаточно.

Но, знаете, гораздо сложнее предугадать, какими будем мы - люди. Что станет с нашим сознанием, усовершенствуем ли мы социальную систему или, напротив, до основания её разрушим, поддадимся ли мы интеграции с другими странами или обособимся, сохраним ли чистоту разума? Столько неоднозначности и вопросов, на которые даст ответы лишь время - такая хрупкая, но в то же время могущественная материя.

Были ли у меня идеи для эссе\рассказа на эту тему раннее? Ответ прост - конечно, были, но почему-то именно сейчас для меня самое время эти идеи реализовать. Я окончила школу, на руках медаль и два красных аттестата, а что будет дальше и так ли оно всё мне было нужно? Попробуй тут найти ответы!
Своим рассказом я хочу показать, что будущее - это вовсе не сюрприз, а череда закономерностей, в которой человек всё ещё сохраняет свою суть и идеально отыгрывает отведённую роль.
 Будущее - интересная и такая неуловимая штука, однако сейчас самое время поймать его за хвост. Приятного прочтения.

***

-София![1]
В голове неистово запищал невыносимо противный женский голос. Я уверена, моё имя не должно было звучать так, но оно чертовски сильно отдавалось в висках. Мои глаза были плотно закрыты и что-то подсказывало, что открывать их вовсе не стоит.
-София Ахлис[2], присвоенный системой номер - 142.

Я с силой дёрнулась и скривила рот от подступившей боли. Я ненавижу эту фамилию. Приёмная семья, разочарованная в своём выборе, вместо того, чтобы выбросить меня на улицу, отправила в это место. Лучше бы сразу в тёмную подворотню. Открыв глаза, я увидела перед собой лишь серое расплывчатое пятно.

-У меня нет родителей, а значит, нет необходимости называть эту фамилию в слух, - мой голос ломался через каждое слово и звучал так слабо, что я сама еле его узнала.

-У сирот здесь забирают даже имя, хочешь быть просто номером 142? - над головой раздался гнусавый голос. В молодости эта леди могла похвастаться ярким сопрано, однако сейчас от прежней лёгкости ничего не осталось. Я знала, кто со мной говорит - госпожа Баньша - самая суровая и безжалостная женщина во всём этом богом забытом месте, воспитательница, а, если угодно, наша "нянька", а также учительница по риторике (сей факт постоянно вызывает у меня приступ истерического смеха). И настроением, и весом она напоминала мне дождевую тучу (если вы понимаете, о чём я), которая вот-вот разольётся дождём и молнией ударит прямо мне по голове.

Последние несколько месяцев я и правда мечтаю, чтобы кто-то стукнул меня по затылку, и лучше - с неплохими такими последствиями. Однотонные серые будни были перечёркнуты одним этим днём, ведь теперь перед моими глазами не потолок коморки, которую я даже не смею назвать своей комнатой, а значит, меня, самую злостную посредственность этого места, ждёт что-то новенькое.

-Что вы со мной сделали? - спрашиваю я максимально беззаботным голосом, но тот снова предательски ломается. Телом я чувствую невероятную слабость, а грудь сдавливает, будто тисками. Конечно, ничего хорошего и не ожидалось.

В ответ - молчание. Я скатилась с кровати, но, не удержавшись на ногах, с грохотам упала на пол. Усмешка. Я сцепила зубы и поднялась, всем телом дрожа. Наркотики? Не похоже, разум чист. Сильнодействующее успокоительное? Яд? Всё не то...

-Повысили твои шансы на выживание, - кожа госпожи Баньша лоснилась от пота, рубашка на три размера меньше плотно обтягивала необъятную тушу. Отвратительное зрелище. Некогда прекрасная дама из состоятельной семьи превратилась в мерзкое подобие больше свиньи, нежели человека. Она разъезжает повсюду в коляске, похожей на инвалидную, но на самом деле - это просто новый вид транспорта для особо ленивых, который сейчас продаётся во всех оборудованных для этого магазинах и центрах. Эта чудо-коляска может включать телевизор, наливать тебе попить, готовить еду, регулируется по высоте, ширине и может быть модернизирована сколько угодно раз в зависимости от запросов владельца.

-"Волшебная инъекция"? - мрачно поинтересовалась я. Ответ был не нужен, потому что всё стало слишком очевидным.

"Волшебная инъекция" - это единственный билет хоть в какое-то будущее для тех самых отбросов, которые были по воле случая заперты в специальной школе-интернате святой Артелаи. Разве это не смешно - построить школу-интернат и назвать её в честь святой в городе, где от религиозных людей и религии как таковой не осталось вообще ничего? Вот и я хохотала до упада от такой новости.

Закончились ли странности в моём рассказе об этом месте? Отнюдь. Директор - поехавший психопат с манией величия и комплексом Бога, в котором давно разуверился. Он человек-"достигатор", лишённый моральных принципов. Человек, который без зазрения совести своими руками воткнёт шприц с чипом в голову ребёнка, если тот будет на недопустимом уровне далёк от его идеалов.

Что за идеалы он преследует? При всём атеизме этот человек глубоко поверил во всемогущество выдающегося интеллекта. От тебя нет пользы, пока ты не умён, практичен и умел или не обладаешь качествами лидера. Этот мир поглотила наука, технологии, искусственный интеллект и жажда познания, образование стало настолько свободным, что в конце концов снова загнало себя в рамки. Люди погрязли в погоне за количеством бумажек, именуемых "дипломом" или "сертификатом", а самым страшным стало - не получить свою "распечатку с навыками", которые ты приобрёл во время учёбы. Люди теперь работают не на знания, а на умения, однако почитание интеллектуальных гениев никуда не делось, а даже напротив - общество возвело его в абсолют и превратило в некое подобие культа. Умения - это обязательный критерий, не поспоришь, но это вдвойне прекрасно,  если в тебе есть тот самый великий разум, который поведёт человечество к открытию новых горизонтов. Связано это с тем, что на рынке интеллектуального труда образовался застой. Люди за последние десятилетия произвели на свет беспредельно много наработок, поэтому всё сложнее стало чем-то удивить общественную элиту.

Вот на этом моменте и вернёмся к тем самым шприцам ребёнку в голову. Звучит жутковато, но такова система этой школы: либо ты показываешь результаты, либо отправляешься за "волшебной инъекцией", которая заключается во внедрении тебе в организм чипа. Он впоследствии синтезируется с твоим мозгом и выводит его на новый уровень. Искусственное повышение интеллекта - вот что это такое.

Учёные, не стесняясь, говорят, что в перспективе довериться искусственному интеллекту, а не собственному разуму, - не такое уж плохое решение, ведь человеческий мозг несовершенен, а ИИ уже давно его превзошёл. На самом деле это случилось ещё пару десятилетий назад, когда человечество убедилось в Законе Мура, который утверждает, что производительность компьютеров удваивается каждые два года. Таким образом, искусственный интеллект уже умеет принимать свои решения и заниматься творчеством.

Из-за этого парадокса перед нами встала проблема глобального масштаба: а нужно ли в таких условиях человечество как таковое? Поправочка. Эта проблема оформилась у меня в голове, дошли ли последствия до разума всех остальных - сказать сложно, но никто в СМИ ещё не забил тревогу. Общественная элита всё ещё наивно уверяет, что человек способен сдерживать искусственный интеллект, что тот - лишь инструмент и помощник в руках человека. Глупо. Как же всё это глупо.

Но справедливости ради скажу, что чипирование (имплантирование) ещё не приобрело такой популярности, поэтому то, чем занимается наш уважаемый директор - секретная информация. Директор Коллинз претворяет в жизнь свою собственную систему воспитания и образования, набирая в ученики никому не нужных сирот или отбросов общества, в общем, тех, кого не жалко и о ком никто не будет волноваться. Затем он устраивает им адские занятия по ускоренной программе, а после двух месяцев такого преподавания отсеивается "слабое звено" (к которому я и отношусь). Как итог: все эти дети-неудачники попадают на операционный стол под опеку госпожи Баньша.

Схема до безумия проста: сильные и интеллектуально развитые дети и так добьются высот, учась по такой программе, а "слабое звено", которое пользы само по себе не принесёт, вполне может стать подопытной крыской в проверке имплантирования для повышения уровня интеллекта. Эти чипы предназначены для того, чтобы хранить, воспроизводить, дополнять и модернизировать данные совершенно из разных сфер, а затем выводить их с помощью стимуляции нейронов. Люди по всему миру боятся быть захваченными искусственным интеллектом, в то время как в стенах этой школы - это вполне разумная и ощутимая реальность.

-Убирайся, 142, - гаркнула госпожа Баньша.

-София, - буркнула я в ответ, мрачно покосившись на женщину, чей вид пугал и раздражал одновременно.

Я вышла из светлой операционной комнаты (которая, к слову, была сверху донизу заставлена компьютерными блоками) на ватных ногах, тяжело дыша и судорожно хватаясь за ближайшие поверхности, чтобы хоть каким-то образом продвигаться вперёд. Никакой жалости, никаких вопросов. И лишь мёртвая тишина по всему длинному затенённому коридору с мерцающими светодиодами. Меня бы передёрнуло от столь напряжённой атмосферы, если бы не ноющая боль, растекающаяся по всему телу и особенно сильно отдающаяся в области затылка и висков.

По дороге я встретила двух знакомых девочек, но в их взгляде, скользнувшем по мне, не промелькнуло ни капли узнавания. Они прошли мимо с каменными лицами. У меня в глазах всё ещё было лёгкое помутнение, голова кружилась и, кажется, начались галлюцинации.

В момент, когда я добралась до кровати и бросилась на неё ничком, в голове уже раздавался слабый женский голос: "30 факториал, значение загружается... 265252859812191058636308480000000".

Я перевернулась на другой бок и прикрыла уши подушкой. Голос продолжил: "Хлор хорошо растворяется в воде, в большой степени подвергается дисмутации. Растворяется в тетрахлориде углерода, жидких SiCl4 и TiCl4. Плохо растворяется в насыщенном растворе хлорида натрия".

-Ну и зачем мне эта информация?! - крикнула я в потолок, со злостью швырнув подушку в самый дальний и пыльный угол. -Как же голова раскалывается, что вы со мной сделали?! Гениев захотелось? Сам себе в башку чип вживляй и мучайся, отброс!

Я хотела заснуть, но глаза непроизвольно открывались и взгляд, бродящий по серому потрескавшемуся потолку,  рисовал очертания физических формул и геометрических фигур, потом появилась шахматная доска, на которой кружили в безумной пляске слон и ладья. Одна танцевальная петля, вторая, третья...тошнит. Я не умею играть в шахматы. Я вообще больше люблю карты.

Мой мозг отвергал всё, что в него старательно закладывали, отчего голова болела ещё сильнее и оттого же шум и треск в ушах всё нарастал. В какой-то момент всё, о чём я стала мечтать - это "короткое замыкание" нейронов. Пусть они остановятся, пусть я перестану думать.

Эту ночь я провела без сна. Я ползком подбиралась к тумбочке, трясущимися руками набирала в ладонь нужное количество таблеток успокоительного и глотала прямо без воды. Я наполовину высовывалась из окна третьего этажа, долго смотрела на звёзды и истошно стонала, когда те соединялись в созвездия линией, вызванной галлюцинацией. Могу с уверенностью заявить, что когда вы знаете больше, чем можете осознать, это сильно бьёт по организму. В ту ночь я медленно умирала.

Смерть была бы самым простым исходом, так что нет, на следующее утро я с ужасом обнаружила, что температура и давление пришли в норму. К головной боли я успела привыкнуть и теперь она не причиняла столько неудобства. Я взглянула в зеркало: ужасно истощённое бледное лицо, усыпанное веснушками, синяки под глазами, копна рыжих волос, нелепыми волнами ниспадающих на худые плечи. Я вздохнула с облегчением: ярко-синие глаза сапфирами сверкали в утренних лучах, взгляд не потускнел. И эти глаза - всё, что выдавало во мне человека. Я всё ещё могу мыслить. Я жива.

***

Приятный баритон директора  раздавался в ушах каждого из нас. Он мягко и вкрадчиво зачитывал рейтинги успеваемости учащихся за этот год. "1 место - Марта Иден, 2 место - Луи Сальвадоре, 3 место - София Ахлес..."

Я устало прислонилась к белоснежной стене в пустом холле правого крыла. 3 место... И это всё, что мне досталось после стольких месяцев мучительной боли? Я не спала ночами, я не могла есть, я пила тройную дозу обезболивающих и училась днями на пролёт. Я 6 раз падала в обморок. И на первых двух местах всё ещё дети, которые даже не были чипированы? Хотя, кому из нас ещё хуже... Одно я знаю точно: искусственный интеллект знатно облажался. Я прикрыла глаза, воображение снова подкинуло привычный образ: я стою у зеркала в своей комнате и вглядываюсь в собственные глаза. И так каждый день, чтобы убедиться, что мой собственный разум ещё не покинул меня. Я вижу тень человека. Он убаюкивает меня и просит расслабиться, отдаться слепой боли. Он обещает пустоту и покой. Я знаю, что пропаду, если соглашусь. Искусственный интеллект гораздо сильнее и изощрённее человеческого мозга. Он знает, на что надавить, хотя его эмоциональная сторона не более чем мираж, так как в нём заложены лишь программы. Нельзя было пускать его к себе в голову.

-Меня зовут София. Я люблю кофе со сливками, ненавижу проигрывать, в восторге от эстетичных фотографий и звука дождя, - зашептала я, словно молитву. - Я хочу путешествовать и завести друзей. Я не люблю физику, химию и математику. Я люблю рисовать.

Искусственный интеллект забирает не только прежний "несовершенный" мозг, но и ту индивидуальность, которую ты в себе воспитал. Через месяц после операции я обнаружила серьёзные провалы в памяти. Первый раз я забыла, зачем и когда была сделана фотография из рамки на столе, потом я выбросила фигурки персонажей во время уборки. Я перестала плакать над любимым фильмом, потому что забыла эмоции, которые он может вызывать. Мне стала противна собственная пассивная безэмоциональность. Я очень устала от каждодневных "обновлений данных" в голове, которые всегда сопровождались манией саморазвития, резко сменяющейся на глубокую апатию. Моя личность стремительно разлагалась. Так я и придумала игру на запоминание, суть которой в перечислении известных о себе фактов. Пока я знаю, кто я такая, я могу противостоять самозванцу внутри меня.

Я чувствовала, что мой мозг уже поглощён, что чип давно стал частью моего тела.  Я также поняла, что я единственная пыталась сохранить в себе здравомыслие, потому что меня окружали безмолвные роботы, а не подростки. Последний раз я видела чью-то улыбку примерно три месяца назад, а потом этого человека заставили отрабатывать задачи по математике 4 часа без перерыва.

Директор был собой доволен. Мы - ученики школы-интерната - делали невероятные успехи в сфере науки и были умны не по годам. Я лично присутствовала на четырёх научных конференциях по рекомендации директора. Но мы не были идеалом выдающегося интеллекта, мы просто были так запрограммированы. Считаю ли я себя умной? Отнюдь. Этот мозг уже другой, так оставьте же хотя бы "меня".

Я подумала, что лучший способ сохранить свою личность - это жить ради цели. Так у меня появилась маленькая мечта, которую я бережно хранила в последних остатках чистого разума, - увидеть море. Сироте, вроде меня, без рода и племени, никогда просто так не побывать в таком месте. У меня созрел план, по которому я соглашалась с уставом школы и делала всё, что велел директор, не подавая виду, что ещё не превратилась в бездушного интеллектуального робота.

Я оторвалась от стены и прошла в свою комнату, плотно прикрыв дверь. С недавних пор во всех комнатах стоят камеры, чтобы контролировать воспитанников абсолютно во всём. Мои камеры были благополучно мной взломаны: а чего вы ожидали от одной из лучших учениц школы-интерната? Это были крайние меры. В моей комнате есть слишком много вещей, которые директору лучше не видеть, например, фигурки героев китайских новелл или художественная литература 21 века. Благодаря таким мелочам я будто снова познавала мир и саму себя, параллельно пытаясь привить любовь к вещам, к которым она была раньше.

Под кроватью в запечатанной и неприглядной коробке я хранила украшения для комнаты, сделанные своими руками. Когда вокруг тебя красиво, ты начинаешь чувствовать внутреннее удовлетворение. Ну, просто чувствовать хоть что-то.

Я закружилась по комнате в подобии вальса, шаг за шагом, с прикрытыми от молчаливого подобия счастья веками. Мои ноги несли меня вперёд, наворачивая круги. Я напрягла все крохи своего воображения, чтобы представить бальный зал с красивыми дамами в широких платьях, богато вышитых золотыми узорами, и джентльменами, которые сдержанно заложили руки за спины и выжидающе оглядываются в поисках той единственной.

Сейчас такого нигде не найдёшь, даже тематических вечеринок не устраивают с такими нарядами. Мир практичен и далёк от мечтательной романтичности. Мир полон "умных" и абсолютно скучных, бесполезных людей.

Резко ноги подкосились, в висках застучало с новой силой, руки затряслись, я рухнула на пол, словно беспомощный ребёнок, распластавшись по полу "звездой". "Хаха, ну, пока и так неплохо", - мысленно усмехнулась я.

***

Он бил его ногами порывисто и зло, так, будто хотел лишить парня жизни. Ученик лежал, нелепо прикрывая руками голову, а кровь его страшными кляксами окропляла кристально чистый, только что отмытый роботами, белый пол. В холле было около пятидесяти человек, но не было никакого гула, только звуки ударов и приглушённое кряхтение воспитателя раздавались глухим эхом по всему помещению. Парень не плакал, даже не всхлипывал, потому что слёзы чисто физически не могли выступить на этом юном мальчишечьем лице. Он даже не умолял, просто молча принимал каждый жестокий удар. И только округлённые, но пустые, глаза выдавали в нём некое замешательство, хотя он знал, за что получает наказание, а потому не мог сказать и слова в своё оправдание. Господин Уолкер, с перекошенным от гнева, с совершенно нечеловеческим выражением лица, навис над худым телом и молча водил по воздуху небольшой планшет. Результаты последних тестов, поняла я.

Я была поражена безразличию, которое царило в холле. Там было очень много людей, но ни один не вышел вперёд, чтобы помочь. Даже если предположить, что большинство боится воспитателя, то всё равно есть вероятность найти смельчаков. Но нет, дело даже не в этом: на лицах не читалось даже капельки жалости. Я подошла к одной девочке и положила руку ей на плечо. Она обернулась плавно и скучающе:

-Вам что-то нужно?

-Вы не видите, что ему нужна помощь? - чуть ли не выкрикнула я ей в лицо.

-Он бесполезен, лучше устранить его как можно раньше, - лицо девушки было каменным, пугающе отстранённым и холодным. Ни один мускул не дрогнул, когда она дала ответ.

Я не поняла, что произошло, но уже в следующий момент я выбежала из толпы и бросилась на воспитателя, сильно пнув его ногой в колено и задержав руку, попытавшуюся дёрнуть меня за волосы. Я всем своим телом навалилась на Уолкера, надавив головой ему в живот. Я боролась неистово, на пределе возможностей, словно зверь, загнанный в ловушку охотниками. Я билась как будто даже не за него, а за себя, за все те бессонные ночи, за боль, за моральное истощение, за загубленную жизнь, которой никто не дал и шанса.

-Вы, бесчувственные машины, такое будущее ожидали увидеть? - кричала я срывающимся голосом. - Нравится вам терять последнее человеческое, что осталось? О какой логике вы говорите, когда человек рядом мучается от боли? Бесстыжие тва... - мой голос разошёлся сплошным шумом по коридору и затих в момент, когда воспитатель грубо зажал мне рот своей огромной шершавой ручищей.

Почему ваши лица не изменились? Почему вы не понимаете?

Один человек не может ничего изменить, его тихий выкрик потонет в миллионе неясных голосов. Но как же тяжело задаваться вопросом: неужели ничего не изменилось? Или нет, не так. Неужели мы так ничего и не изменили?[3]

***

Меня выгнали тихо, без скандала. Никто не афишировал, что в мой мозг вживлён чип, потому что тогда пришлось бы объяснять государству, откуда у одной небольшой школы в провинции такое количество испытуемых. Директор заключил со мной контракт: я оказываю поддержку в научной деятельности, а они платят мне за это, даруя свободу действий.

Забавно, как низко могут упасть люди, когда что-то представляет для них выгоду. Я была вещью директора, безвольным растением, которое он взрастил своими руками. Он не смог бы отказаться от меня, но также он знал, что я посею смуту среди детей, оставшись в стенах школы. Я выплюнула ему в лицо много грязных, обвинительных слов, на что он даже не отреагировал, только кулаки немного сжались. Этот гордый, агрессивный и лишённый рассудка человек просто смолчал. "Прогресс идёт вперёд, но было бы неплохо человеку не отставать", - напоследок бросила я ему. На душе было гадко, но я знала, что борюсь за себя и своё будущее в этом прекрасном и в то же время мерзком мире технологий и развития.

Я уехала. Очень и очень далеко, к морю.

Шум волн оказался не таким успокаивающим, как о нём отзывались писатели моих книг. Мне он показался напряжённым, неспокойным и сдержанным. Он был прямо как я последние несколько лет. Но ох уж это небо, какое оно было яркое! Я клянусь, в этот момент целый мир отражался в моих глазах. Всё стало таким бессмысленным и простым. Я прикрыла веки. Я не могла улыбаться, но всё внутри меня пело.

Голова. И снова боль.

Песок был холодным и неприятным на ощупь, песчинки забивались в глаза, гонимые сильным ветром. Всё-таки искусственный интеллект не может ужиться с человеческим, а людские души - с бесчувственным железом. Настало короткое замыкание, о котором я мечтала каждую ночь, корчась на полу от удушающей боли. Момент, когда мой организм не выдержал очередной перезагрузки данных.

Лицо было мокрым от крупных солёных слёз, наполненных тоской. Я не знала, как себя успокоить, я не умела реагировать на слёзы, тем более на свои. Одно знала наверняка - я была счастлива научиться плакать, ведь это доказательство того, что я человек. В глазах наконец прояснилось, спала пелена отчаяния. Я увидела мир как тогда, несколько лет назад. Судорожный вздох, а потом - тишина. Мой разум был чист и в этот момент он сиял ярче любой звезды с этого бесконечного небосвода.

Послесловие

Может быть, это сочинение не заслуживает называться рассказом. Может, всё описанное здесь, просто невозможно. Однако я глубоко убеждена, что человек способен дойти до момента, когда посчитает нужным использовать импланты для повышения уровня интеллекта. Вопрос: приведёт ли это к хорошим последствиям?

Я описала будущее, в котором будет уже модифицированная система образования, она и задаст ориентацию на подобные операции. Считаю ли я искусственное повышение интеллекта необходимостью? Точно нет. Я могу предположить, что совершенствование искусственного интеллекта и технологий в целом даст больше возможностей для развития общества, но они не могут заменить самого человека. Иногда мы просто не осознаём свою ценность и уникальность.

По последним данным предполагается, что искусственный интеллект будет работать на человека, значительно расширяя его умственные способности и возможности к самореализации. Но никто не говорит о том, что искусственный интеллект сам по себе совершенен в последней инстанции и может существовать только отдельно, в ином случае - невозможен исход, при котором он бы не повлиял на человеческий разум. Говорить о том, что ИИ - творение человека, а значит, точно останется "в узде" - крайне недальновидно, потому что все гениальные открытия могут выйти из-под контроля просто по факту своего существования.

Опыт главной героини моего рассказа иллюстрирует мою точку зрения: может, какое-то время человеческий и искусственный разумы смогут жить в одном теле, но в итоге всё равно какой-то один поглотит другой. Девушка страдала не только от физической боли, но и от того, что не могла идентифицировать себя в этом обществе, а это является потребностью каждого человека. Мы остаёмся самими собой, пока помним, кто мы есть, и пока существует способ показать себя миру.

Таким образом, я считаю, что развитие искусственного интеллекта небезосновательная необходимость, однако попытка синтезировать его с человеческим разумом будет фатальной ошибкой, которая, скорее всего, дорого обойдётся людям, приведя в лучшем случае к расколу общества, а в худшем - к его уничтожению. Человек имеет ценность сам по себе, и какой тогда толк будет от тех, кто человеком являться уже не будет?

Человек остаётся вне зоны понимания и вне полностью осознаваемых правил. Мы можем создать качественно новые технологии, мы уже с лёгкостью создаём то, что способно погубить нас в мгновение ока, но мы не можем сами остаться на месте или полностью забыть о своей миссии. Человек пока что единственное на Земле существо, которое способно что-то изменить или что-то пережить, извлекая опыт.

Мы сами должны стать теми переменами, которые хотим увидеть в мире.

 

---